BRAVO, март 2003 года
Сначала я услышала, как он кашляет. Страшно, громко, натужно. Потом Горшок выпал из подъезда – лохматый, в потёртом кожаном плаще – и минуты три кашлял, задыхаясь и беспомощно пригибаясь к земле. «Что с тобой?» - спрашиваю. «Бронхит», - отвечает. Мы (Горшок, его подруга, пресс-атташе КиШ и я) погрузились в огромный джип и отправились на какие-то съёмки.
BRAVO: Ты тусовался с панками в подвалах?
Горшок: Я закончил училище и постепенно стал авторитетным панком. Мы создали «Король и Шут». Мы зависали с группой «Вибраторы» в зданиях Эрмитажа. У нас там была инструментальная комната, где мы играли, жрали, перли, что удавалось.
BRAVO: Прямо в зданиях?
Горшок: Ну да. Я тогда из дома ушёл. Князь, Балу и Поручик тоже ушли из дому. Но Князь захотел сосисочки поесть и на следующий день вернулся. Остальные тоже потом вернулись. Остались «Вибраторы» и я. Сейчас таких панков уже нет. Мы лоховатые, грязные были. Гуляли там, с ментами пи…сь, ну офигенно было. (страшно кашляет)
BRAVO: А как твои родители к этому относились?
Горшок: Мать-то ладно. А отцу не нравилось, что я музыкой занимаюсь.
Сейчас он, конечно, гордится мной. Но к моему образу жизни всё равно относится плохо – ведь я таким и остался. Только сейчас я ещё родителям помогать стал. Больше денег получать… (задумывается). Бывает, я сплю в одежде, приду с концерта, только ботинки сниму…BRAVO: Тебе действительно всё равно, что носить, что и где есть, на чём ездить?
Горшок: В том-то и дело, что мне не всё равно, что носить. Я не могу надеть всякую х..ню. То, что носят все. Я не могу надеть какой-нибудь дурацкий костюм и ходить в нём. Вот это другое дело (показывает на свой кожаный плащ) – специально по заказу шили.
BRAVO: А что у тебя здесь написано?
Горшок: Анархия, что же ещё.
BRAVO: Это правда, что ты женат?
Горшок: Да.
BRAVO: Как у панка может быть жена?
Горшок: Что за бред? У панка тоже есть уровень. Панк, он говно не ест. Он не жадный, он может раскинуться бабками, может нормально где-то работать. Это тебе не те, кто соплями голову мажут. У нас в Питере и такие были, но были и те, кто в коже ходил. Уже тогда было раздвоение касты. И лысые у нас были. Панки, они же лысыми могут быть. Это ультраправые панки. Модно, что ли, это… Нас теперь меньше.
BRAVO: Жена не возражает против твоего стиля жизни?
Горшок: Да она такая же как я.
BRAVO: А как вы познакомились?
Горшок: Она пришла к нам на концерт, когда мы ещё в клубах выступали. Народу было мало. Я её заметил.
BRAVO: Зачем ты принимал наркотики?
Горшок: (тяжело вздыхает)Ну, не знаю. Интересно было попробовать. А ещё наблюдать, как человек может справиться, став наркоманом. Побороть себя и перестать употреблять. Мне до сих пор всё это интересно.
BRAVO: У вас в группе часто драки бывали?
Горшок: Не! Раньше дрался со своей тусовкой. Постоянно морда была набитая. А потом, когда я уже стал звездой, успокоился (очень печально). На самом деле, я жалею, что то время ушло. Я уже меньше дерусь. Лучше не вступать в конфликты. Ты что думаешь, я такой зубастый? Каждый кулак – кусочек зуба, каждая голова – кусочек зуба, каждая кружка пивная, кинутая на расстоянии пяти метров… Так же на сцене. Я пою, дёргаю головой. Удараюсь зубами об микрофон. Я постоянно вставляю зубы. Думаешь, денег у меня нет? Денег-то у меня до фига. Я вставлял всегда. Сейчас просто времени нет.
BRAVO: Тебе что, не нравится быть звездой?
Горшок: Нет, мне не нравится быть звездой. Мне нравится, что народу на наши концерты ходит до хрена. А сам бы я хотел жить, как тогда. Но так не получается. (очень грустно) Понимаешь, да?
BRAVO: Если деньги тебя не интересуют, зачем давать столько концертов? Ты не спишь по несколько дней. Кашляешь так ужасно…
Горшок: Я не думаю о себе. Мне бы было достаточно 10 концертов в месяц. Но люди же просят приезжать. Вот в чём дело. Приходят, приглашают. Чё, отказываться что ли?
BRAVO: Но ты расслабляться успеваешь?
Горшок: Это только в кровати. Упал и расслабляешься.
BRAVO: А тусовки в клубах?
Горшок: Разве это расслабление! Там тоже нужно, чтобы не увидели, что ты… Чтобы видели, что ты строгий и серьёзный, а не то, что ты есть на самом деле. Понимаешь, да? (долго молчит) Панком быть нелегко, понимаешь? У них тоже есть свои не то чтобы моральные устои, а какая-то определённая гордость.
BRAVO: Что это значит – гордость панка? Чем панку гордиться?
Горшок: Это я тебе рассказываю про себя! Это моя гордость!!! Тем и гордиться, что есть.
Тут мы подъезжаем к гостинице. Появляется Князь с девушкой. Мест в джипе нет.
Князь (энергично): Горшок! Ну-ка вон из машины!
Горшок: Залезайте в багажник!
Пресс-атташе: Мы вас подождём. Поймайте машину за полтинник.
Князь и Горшок радуются встрече, как дети. Горшок щекочет свою девушку под подбородок, тоненько приговаривая: «Маленькие китайцы, маленькие китайцы». Все смеются. Едем дальше.
BRAVO: Ты бы хотел детей? Это не помешает тебе оставаться панк-музыкантом?
Горшок: М-м-м… Да бога ради… Только я не хотел бы никому давать жизнь. В том смысле, что я сам себя на белом свете ощущаю не очень и придумываю всякие фишки, чтобы выжить. Небытие. Там прелестнее, чем здесь. Ты там ничего не чувствуешь, просто спишь. А здесь – ощущаешь боль. Ты не можешь себе представить, сколько несчастных людей на самом деле. Я – сострадание. Это главная линия моего нравственного. Сострадать другому так, чтобы это реально помогло. Как люди страдают! Как они боятся жизни!
BRAVO: Ты реально помогал кому-то?
Горшок: Своей жене помогаю.
BRAVO: А что с ней?
Горшок: Да всё. Я много кому кому помогал. Проституток спасал, чтобы их не трахнула куча взбесившихся болванов, от передоза спасал людей. На моём счету десять человек. Причём спасал от страшнейших передозов. Я знаю, как спасти человека, когда он уже всё, почти мёртв.
BRAVO: Ваш новый альбом называется «Жаль нет ружья». Тебе действительно хочется кого-то перестрелять?
Горшок: Ружьё иногда необходимо. Почему ты думаешь, что оно не для защиты?
BRAVO: Панки чаще нападают, чем защищаются.
Горшок: Нет. Панки защищают и защищаются. Если это какая-то реальная боевая бригада панков, то они защищают маленьких хмырят, которые за себя постоять не могут. По крайней мере, наша банда этим занималась.
Горшок мутно смотрит на пресс-атташе и произносит: «А есть попить чего-нибудь?»
Пресс-атташе: Сейчас купим.
Горшок: Можно крови попить.
BRAVO: Крови какой-нибудь поп-звезды.
Горшок: Да, все эти гады. Взять всех в одну кучку, сделать круглый шарик, а потом бегать и пинать… Нет, бить какого-нибудь пацана из шоу-бизнеса мне было бы жалко. Я дерусь только тогда, когда на меня нападают. (неожиданно) Знаешь, как статья будет называться?
BRAVO: Как?
Горшок: Гуманный ублюдок.
BRAVO: Почему же ублюдок?
Горшок: Ну так я же ублюдничаю. Но я по-доброму ублюдничаю. Ублюдок – это одна сотая часть Шута. Шут – это мой бог. Я его придумал ещё в училище. Он мне много чем помог, он мне помогает до сих пор. Он мне многое объяснил. Он мне многое показал. Он мне сказал, что не надо комплексовать, стесняться своих движений. Можно смотреться в зеркало и переться от того, какое я лицо могу делать.
BRAVO: Тебе одиноко было, и ты его придумал?
Горшок: Нет, просто был дураком. Не мог найти себя никак. Не мог себя проявить. Стеснительный был. Очень стеснялся. Вот и всё… Я не могу сейчас взять и перед тобой весь раскрыться. Но хорошо было бы, если бы я вообще не родился. И был бы всегда там, в небытие. Понимаешь, да?
BRAVO: Как тебя спасли от наркотиков?
Горшок: Спасли? В этом плане только ты сам можешь себя спасти. Тут ожно спасение – это обман. Обманывать своё второе я. Я на самом деле устал от этих обманов. А у второго меня всё равно эта старая привычка остаётся. И он внутри просто с ума сходит.Просто с ума сходит. Понимаешь, да?
Взято с официалоного сайта: korol-i-shut.ru Спасибо!